Работа как привилегия? Читаем Г.Стендинга "Прекариат: новый опасный класс"

Какая жизнь после чумы? Новый кризис, вал безработицы, экономика неизбежно потянет за собой политику. Но все же это подготавливалось годами.  А о том, что происходило в социально-экономической сфере в последние лет 30 — разбирается в книге «Прекариат» Гая Стендинга. Для начала — забудьте слово «пролетариат»: у пролетария в эпоху «экономики вещей» была постоянная работа. У «прекариата», составляющего все возрастающий % современных обществ, работа временная и не особо подходящая по уровню квалификации. Прекариат — от слова «прекариоз» — непостоянный, нестабильный. Так как в «экономике идей» доля материального производства в развитых странах уменьшается из года в год, то  пролетариат там исчезает, переходя отчасти в прекариат. Человек нужен экономике все меньше, на меньший срок, на меньшее кол-во часов (отсюда недавнее предложение о 4-х дневке) 

Короче, прекариат -это слой тех, кто болтается между длительными периодами безработицы и непостоянной невыгодной занятостью. Я бы ввела термин «топящая занятость», когда работа не соответствует человеку, опускает потребности до самого минимума и не позволяет развиваться. И это оказывается уже не маргинальным явлением, которое нарастает с каждым новом кризисом (у Стендинга -на примере 2008/09, но все это экстраполируется на кризис 2020). Работа как удача, привилегия (в России - блат) становится все более нормальным явлением «новой нормальности». Это то, что нас ждёт, что только усугубится роботизацией, изменением климата, миграционными волнами и прочими проблемами 21в. Читая его книгу, 1-я мысль — это ж про Запад, мы причем? Но тенденции, подытоженные Стендингом, настолько напомнили постсоветские реалии, что и к России это приложимо. С поправкой — у нас все сложнее, глубже и хуже, т.к. наложились неизжитые элементы совершенно разных экономических укладов, да и страна развита крайне неравномерно. 

Итак, а кто прежде всего попадает в невезучий «прекариат»? Оказалось, очень МНОГИЕ. Я и остальные точно там) Самая массовая категория — это жертвы массового высшего образования, коим не нашлось места в экономике.  Думали, это только в рамках СНГ бродят миллионы неустроенных выпускников ВУЗов? Увы, нет! Аналогичные проблемы из-за разрыва образования с потребностями экономики есть во многих странах. В Китае 2000-х, например, орды неустроенных выпускников годами могли шататься по кампусу, т.к. возвращаться в села им смысла нет, а работу по их высокой квалификации не предлагали, только ниже, только хуже. В более богатых странах их тупо задобрили пособием и программами переобучения. Есть еще вариант — придумывание новых должностей, где человек как бы работает, но на само деле без него можно обойтись, его место зачастую дотирует  государство, чтобы не умножать безработицы. А что человек может с ума сойти от ненужности и бесперспективности своей деятельности — это издержки. Стендинг пишет об эпидемиях самоубийств в компаниях, где пытались так не допустить увольнений. Пришлось ставить сетку под окна офисов и приглашать лам для псих.разгрузки коллектива. Особенно таких лже-мест много в сфере управления и в бюджетных структурах. В России это развито необычайно пышно. Или создание явно искусственных сфер приложения труда — магия, гомеопатия, менеджмент личного времени, бизнес-тренерство, психология личностного роста и несть им числа ): Спорт так же — пример университетского курса в США по серфингу меня впечатлил. Но мы круче! У нас уйма специальностей, сохраняемых исключительно для занятости людей, а не для экономики. 

 Для спасения занятости придуманы следующие отвлекающие способы (о, как это знакомо выпускникам середины 2000-х !!!!) — «работа ради работы» (огромные затраты времени и сил на поиск информации о работе, бюрократизация служб занятости, где отстаивают очереди, заполняют горы бумаг, приходят на проверки, беседы, ярмарки вакансий, собеседования для галочки и т.д. Сейчас это еще просиживание на СуперДжоб /ХэдХантере). Включают сюда так же принуждение к общественным и/или неквалифицированным работам (иначе снимем с пособия и не поможем найти лучшую работу!) и работу сверхурочно без доплат под угрозой увольнения, совместительство в ущерб основному делу (распространено у росс.бюджетников, когда, скажем, библиотекари еще и уборщицы, медсестры одновременно санитарки). Стендинг добавил и такое специфическое явление, как траты на установление личных связей, кои могут помочь найти работу, я бы назвала сие «разговоры ради работы». И прибавила б еще траты на статусные вещи, маркеры свой-чужой — вроде делового костюма и т.п. В провинции середины 2000-х, например,  выпускник, ищущий работу. должен был оставить   работодателю № своего сотового телефона. Иначе считался несерьезным соискателем. Сотового у меня не было — на какие шиши его покупать, если нет работы? Замкнутый круг! Ровесники выклянчивали деньги у родителей, бабушек, продавали украшения, чтобы приобрести дорогой статусный предмет. А есть же ведь и секс ради работы, но об этом автор умолчал. Зато у него много про проституток есть Но чего дурного, скажет читатель, что безработный потратил силы и время на поиски работы? Вред есть — человека от работы этот долгий поиск порой ОТОДВИГАЕТ. Провоцирует застойную, многолетнюю безработицу, после которой  и рождается прекариат — работающий временно не на тех условиях и не там. Человек вроде б занят, а на деле время потрачено впустую (хорошо, что не всегда). И потом все идёт шаляй-валяй.

Наконец, явление, сейчас очень популярное в России (а на Западе давно) — это «учёба ради работы», когда обязательным условием устройства на работу является постоянное переобучение, совершенствование, всевозможнейшие курсы, тренинги, учёба для сертификата. Типа «пройдешь вот эти курсы — может быть, возьмём!» Помогает скрывать непостоянную занятость и раздутое стажерство, когда старшекурсники и выпускники бесплатно или за меньшую плату заменяют постоянных работников. И правда, зачем нанимать постоянных, если стажёры будут всегда?! Стажировка — частый путь в прекариат. Тем более стажёр привыкает выполнять действия без должной оплаты. И потом всегда готов к тому, что могут не заплатить, апеллируя к факту стажёрства — но вы же много раз работали даром, давайте еще раз!

Жаль, Стендинг не написал подробно (но это тема отдельная) о феномене принципиально неработающих — чаще всего потому что не согласны переходить в низкоквалифицированные, выгоднее некоторое время пересидеть безработным. В российских реалиях к этому пристёгивается еще и влияние документа, коего в мире нет — трудовой книжки. Точне, аналоги есть, но там огромная роль резюме, у нас все-таки — книжка №1 пока еще. Когда человек боится официально устраиваться на более низкую должность, если раньше был нач.,зам, зав. — потом ему к прежнему уровню не вернутся. В России это гипертрофированно, да и в других странах с давней корпоративной традицией, с коллективизмом, с боязнью «потерять лицо». В книге есть пример , как офисный работник в Ю-В.Азии, лишившись в кризис места, скрывает от родни, что ночам работает на креветоловке, чистит, перебирает креветок. Я бы добавила, что он еще и себя без конца обнюхивает — не пахнет ли креветками, и очень боится, что унюхают и догадаются.  

Разумеется, в книге много чего — про мигрантов, заёмный труд, сокращение рабочего времени, извращения над бюджетниками, развитие общественных пространств и прочее, но все это очень длинно излагать, кому надо, найдёт. 

В общем и целом у Стендинга, фана безусловного базового дохода, картина выглядит не столь удручающе, как она есть на самом деле. Если человек захочет карьеры — надо создать  условия. Не хочет — государство все равно не даст пропасть.  Пособия все решат. Или почти все. Действительность многограннее ) Стендинг и сам упоминает случаи из истории, когда пособия бедным лишь увеличивали бедность, а не избавляли от нее. Не забываем, что книге 10 лет, автор многого не знал. Мы уже видим, к чему привела в США система «вэлфер», когда, вместо ого, чтобы создавать условия для встраивания в экономику меньшинств, им предпочли заткнуть рот подачками. 60 лет система работала, не идеально, но хоть как-то, и вдруг — погромы. Потому что это была не помощь, а отмазка, плохая рыба даром, когда надо хорошую удочку и богатую реку. Человеку нужны не только деньги, но и условия безопасности, медпомощь и много чего еще. Но это другая история. 

Для России все это означает, что работа становится не правом и не обязанностью (и хорошо, иначе б опять закон Бродского!), а — ПРИВИЛЕГИЕЙ . И, так как реальная экономика все сужается, рабочих мест все меньше, все больше будет прекариата. Запомните это слово.